Форум » Новости » Пресса о Колине #13 » Ответить
Пресса о Колине #13
Carrie: Предыдущая пресса закончилась здесь. Продолжаем...
Carrie: olja пишет: Хотела было начать цитировать и восхищаться, а потом поняла, что дело безнадежное, потому что... безнадежное. Погоди, там еще впереди будет прелестное, умаешься цитировать... olja пишет: Поняла, что Ферт - это навсегда... *ворчливо*: Я это уже давно поняла. Den пишет: Стихи, мозги, политика, экономика – все в одном флаконе! Ну да, это такая "сборная солянка", у нас ведь тоже такие блоки разнонаправленных передач на радио не редкость (во всяком случае, раньше бывали; я в последние годы наше радио слушаю исключительно в машине и только чисто музыкальные волны, типа "Радио Классик", так что и не в курсе, что у нас сейчас на информационных каналах творится). Den пишет: А «научная часть» показалась странноватой (результаты, полученные при 90 испытуемых дают ли право на какие-либо выводы и обобщения?). Да нет, конечно, это все в полушутливой форме затевалось, насколько я поняла, просто они, видимо, очень удивились тому, что вообще что-то обнаружили, какую-то закономерность. Разумеется, ее нельзя считать доказанной при такой выборке, и на серьезную научность эти результаты и не претендуют — во всяком случае, пока, на данном этапе. Но вообще это еще далеко не самое странное открытие "британских ученых", они иногда такую фигню "открывают", что просто диву даешься, на что уходят деньги британских налогоплательщиков. Лучше бы эту свою "научную" лавочку как-то реструктурировали, ей-богу, чем прикрывать British Film Council. Den пишет: вероятно, следовало его подождать, а уже потом высказываться. Ни-ни, ни в коем разе! Высказываться можно и нужно всегда, особенно если что-то вызывает вопросы. Мне просто в этом плане немного проще, потому что я периодически слушаю радио ВВС (в целях поддержания языка на плаву, да и просто интересно), в том числе и программу Тоday на ВВС 4 слушала неоднократно (тем более, что у них сайт очень толковый и прослушивать легко и удобно), так что я уже привыкла к такому формату, "понемногу обо всем", и не считала нужным его отдельно пояснять. Кстати, в сегодняшней прессе этот выпуск передачи и выбор сюжетов уже назвали "похожим на самого актера — либеральным, прозорливым и с приятной толикой пряного соуса".
olja: Carrie пишет: Погоди, там еще впереди будет прелестное, умаешься цитировать... И сижу, значица, на лавке, жду... Carrie пишет: Я это уже давно поняла. Это да, но вчера после чтения накрыло легким фертоприступом. Carrie пишет: назвали "похожим на самого актера — либеральным, прозорливым и с приятной толикой пряного соуса". Ох, как славно его назвали, м-м-м...
Carrie: olja пишет: И сижу, значица, на лавке, жду... ... и дождалась-таки! Ибо я таки успела закончить перевод, мелкими перебежками между нарезкой салатов и наведением праздничного марафета. Вот что крест животворящий фертоприступы коллег (и собственные, "чего уж там скрывать, ха-ха-ха" ) с людЯми делают... Enjoy! (and feel free to quote, if you will ): В: Большинство ваших сцен с участием других актеров, включая Джеффри Раша, проходили в мизансценах, близких к театральной постановке. Как вам удавалось поддерживать эту химию между вашими персонажами? Ведь многое в фильме зависело от того, насколько хорошо вы, ребята, играли на пару друг с другом. К.Ф.: В процессе съемок мы действительно только начали узнавать друг друга как следует. Я имею в виду, я ведь знал Джеффри не очень близко. Мы работали с ним 15 лет назад — ну, почти 15 лет — на съемках «Влюбленного Шекспира». У нас там было совсем немного совместных сцен, но зато потом мы вместе участвовали в его промоушене — всю эту тусовочную часть рекламной кампании. И, знаете, вы так или иначе сближаетесь с кем-то, когда вместе посещаете вечеринки и всякие мероприятия по раскрутке. Джефф очень забавный. Он невероятно легок в общении, он любит идеи, он любит разговаривать. Он любит находить во всем юмор. Он любит рассматривать вещи под разными углами, находя в них интересные ракурсы. Как и Том Хупер, он никогда не бывает банальным. В его способе мышления нет ничего тривиального, и в результате всегда возникает какой-то неожиданный, восхитительный поворот. Я обнаружил, что он очень стимулирующая и бодрящая компания. Мы много времени проводили вместе, и поскольку Хупер, как я уже говорил, работал каждый день недели и практически до последнего возможного часа, простоев в процессе съемок у нас было не так уж и много. Иногда мы заканчивали съемочный день в состоянии полнейшего изнеможения, вымотанные практически до предела. Никто, разумеется, не проливает слезы над тяжелой актерской долей, но мы действительно подчас ощущали себя опустошенными до дна. Но мы не расходились по домам — Том, Джеффри и я оставались и говорили, говорили… Мы начинали болтать, пока еще шли снимать с себя костюмы, и продолжали до полуночи — обсуждали завтрашнюю сцену, или просто шутили и смеялись, и так постепенно у нас сложились близкие отношения, которые помогли и в работе. Нам нравилось проводить дни на съемочной площадке. Мы много смеялись между дублями, играли с этим, понимаете. В.: Одна из самых потрясающих сцен в фильме – та, где вы много ругаетесь. Как Том помог вам подготовиться к этой сцене и каково это было — столько ругаться? К.Ф.: Я не помню, каково было к этому готовиться, и делали ли мы что-либо конкретное заранее. Но мы действительно очень много работали над этой сценой. Нам пришлось поработать и над тем, как выходить из этой сцены, потому что Том был великолепен во всем, что касалось озвучки, и нам нужно было дать понять, что произошло до этого, чтобы ругательства в этой сцене действительно «сработали», чтобы они были оправданы. Что такого Дэвид сделал моему герою, почему его сдавило до такой степени, что это становится для него единственной возможностью снять напряжение? И как далеко можно в этом зайти? И сколько слов можно произнести? И каких именно слов? И насколько это будет забавно? И как перейти от сидения на диване к этому? И это была только одна из сцен, где нам приходилось немного импровизировать. В: Вы в курсе, что именно из-за этой сцены фильму присвоили его рейтинг? К.Ф.: О да. В.: Вы сказали, что были удивлены такому отклику на эту картину у широкой публики. А возникало ли у вас в какой-то момент съемок ощущение, что вы снимаете выдающийся фильм? К.Ф.: Вы никогда не можете этого знать. Что наполняло меня оптимизмом, так это тщательность Тома Хупера и его предельная, бескомпромиссная преданность делу. В этом отношении он напоминал мне Тома Форда — знаете, в том смысле, что передо мной был человек, который не желал мириться с посредственным результатом. Не было абсолютно ничего, ни единой мелочи, которая тщательно не доводилась бы им до совершенства. Мне думается, что некоторые люди почти уговаривают себя удовольствоваться имеющимся результатом, и именно в этом случае мы и получаем в итоге посредственность. Они устают, им надоедает, и тогда они говорят — ладно, и так нормально. Но Хупер никогда не останавливался. Вы знаете, Тома вообще ужасно обижает тот факт, что человеческим существам нужно время на сон. Он хотел бы, чтобы мы все могли… В. Какой Том — Хупер, Форд, или они оба? К.Ф.: Сейчас я говорю о Хупере — хотя, не знаю, возможно и Том такой же. Мне кажется, Том Хупер хотел бы, чтобы воскресенья вообще не случались, чтобы у нас не было семей, чтобы вообще не существовало ничего за пределами съемочной площадки. Так что, понимаете, такой человек просто не допустил бы, чтобы у него в итоге вышло нечто второразрядное. И еще я смел предполагать, что мы делаем нечто особенное, просто наблюдая за тем, как потрясающе играет Джеффри Раш. В.: В данный момент, должно быть, какая частица вас говорит себе: «Я не хочу сглазить то, что происходит. Что конкретно я сейчас делаю?» Возможно, нужно нанимать людей, которым уже приходилось выводить актеров, «попавших в струю», на следующий уровень. К.Ф.: В настоящий момент я не делаю для этого ровным счетом ничего. Ну, то есть, разумеется, я был бы счастлив найти еще одну роль, которую я мог бы поглотить полностью, без остатка. Но в данный момент такой роли я не нахожу. Сейчас я снимаюсь, как мне кажется, в лучшем фильме, который находится в данный момент в производстве — «Шпион, выйди вон» [по книге Джона ле Карре.] Я с огромным удовольствием провожу время на этой съемочной площадке. Ни в чем лучшем я бы сниматься не мог. Это замечательная роль. Это ансамблевый фильм. Да я и не хотел бы сейчас один тянуть на себе весь фильм, честно говоря. На данном этапе мне очень приятно предоставить эту возможность кому-то другому. Этот фильм снимает Томас Альфредсон [больше всего известный по шведскому вампирскому фильму «Впусти меня».] Потрясающе смотреть, как он работает. В.: Еще один Том? К.Ф.: Еще один Том. В: Чувствуете ли вы, ваша карьера вошла в устойчивый успешный ритм — в прошлом году был «Одинокий Мужчина», а теперь «Король говорит!» называют в числе лучших 10 фильмов года? К.Ф.: Это замечательный момент, но он слишком случаен, чтобы можно было считать его устойчивым ритмом. Если я и дальше буду получать такие же роли, как эта, я хотел бы думать, что этот ритм мог бы стать устойчивым. Но, понимаете, это профессия, которая печально известна своими ловушками, которые она вам подстраивает. У меня были моменты, когда я чувствовал себя, что называется, в самом соку, но тогда я просто не получал сценариев. И, вполне возможно, что были моменты, когда я упускал хорошие подачи. Что-то я путаюсь в метафорах. Но последнее время – это период, когда работа действительно доставляла мне большое удовольствие. Я чувствую, что сейчас я в том возрасте, когда могу играть интересные истории. Видите ли, я не радуюсь процессу физического увядания, но я действительно нахожу интересным играть персонажей, у которых есть прошлое. И я прожил уже достаточно долго, чтобы обрести и своё. В.: Поскольку вы сами так виртуозно красноречивы, вам, должно быть, непросто было проникнуться трудностями человека, который испытывает огромные сложности с общением, и донести эти сложности до зрителей. Вы нашли ключ, отступив в собственное прошлое и увидев это там? К.Ф.: Нет, я не собираюсь принимать как должное ваше предположение о моей способности к… В: Когда я беседовал с вами много лет назад — после выхода фильма о фолклендской войне «Тамблдаун» — вы были очень серьезным молодым человеком и совершенно не казались настолько целеустремленным. В те годы «Вальмон» потерялся в тени более успешных «Опасных связей». А вы тогда не производили впечатления того, кто действительно хотел во всем этом участвовать, в смысле, делать карьеру, добиваться успеха и прочее — и посмотрите, где вы оказались. Это простая удача, что вы достигли всего этого? Как это случилось? К.Ф.: Это ощущается, как удача. Я не думаю, что это может быть… Понимаете, я ведь должен чем-то заниматься, и я не имею в виду только актерство. Не знаю, мне сложно это анализировать. В.: Просто сейчас вы делаете выбор, и этот выбор оказывается правильным. К.Ф.: О, это такая лотерея — неужели вы думаете, что мне всегда не хотелось получать сценарии-шедевры? Понимаете, если вы не можете сыграть в шедевре, тогда вы играете то, что можете, лишь бы оставаться в игре. Я люблю работать, понимаете. Мне нравится совместное творчество. Я люблю рассказывать истории. В легком развлекательном жанре тоже заключена большая ценность. И участвовать в этом может быть очень радостно и приятно. Иногда я снимался в фильмах, которые сам никогда не пошел бы смотреть. Но, вы знаете, мне думается, какая-то часть меня… какие-то из этих фильмов доставили мне огромное удовольствие. А к каким-то отношение было: «Надеюсь, это позволит мне продержаться в профессии до тех пор, пока я смогу сыграть то, что действительно хотел бы сыграть». В.: Вот эта скромность и смирение, которые вам присущи. Вам, должно быть, понятен скромный и застенчивый персонаж, потому что вы находите эти качества и в себе? К.Ф. Это вы просто не видели людей, которые меня окружают. Попробуйте пообщаться с моей женой. И тогда вы поймете мое смирение. Когда она рядом, у вас нет абсолютно никакой возможности задирать нос и чувствовать свою значимость. Я восхищаюсь скромностью и смирением Георга VI. В его случае в этом есть нечто героическое. В моем — не думаю. У меня нет ни малейшего шанса задирать нос в общении с людьми, которых я знаю; уж можете мне поверить, я пытался. В: Вы семейный человек. Как вы отнесетесь к тому, что ваши дети могут пойти по вашим актерским стопам — они в этом заинтересованы? К.Ф.: Я думаю, каждый родитель в данном случае скажет одно и то же. Эта профессия ненадежна. Она может больно ранить. В ней силен элемент лотереи. Может быть слишком мучительно, если у вас ничего не получится. Может быть мучительно даже и в том случае, если получится. И выбор этот очень нелегкий. Но, вы знаете, нет, я не буду на них давить. И, разумеется, не буду давить, чтобы они шли в актеры. Я хотел бы проинформировать их обо всех возможных вариантах и исходах. Это практически то же, что в свое время мои родители говорили мне. Но и стоять у них на пути я не буду. В.: Один ваш сын уже пошел в этом направлении. К.Ф.: Мой старший сейчас учится в драматической школе, и я стараюсь его всячески поддерживать. В.: Если бы король Георг VI сейчас был жив, о чем бы вы у него спросили? К.Ф.: Что вы думаете по поводу моих шансов в наградном сезоне? Я решил здесь немного извратиться. P.S. Уф-ф, фсё, товарищи, засим я пошла в баню. По традиции...
Romi: Carrie Carrie пишет: У меня нет ни малейшего шанса задирать нос в общении с людьми, которых я знаю; уж можете мне поверить, я пытался. А-а-а! Голосую за эту цитату!
olja: Carrie Ох, ну блистателен, красноречив и язвителен! И пошла цитировать... Romi пишет: Голосую за эту цитату! Плюс один! И о жене как сказал! Они друг друга стоят, полагаю... Попробуйте пообщаться с моей женой. И тогда вы поймете мое смирение. Когда она рядом, у вас нет абсолютно никакой возможности задирать нос и чувствовать свою значимость. Carrie пишет: Видите ли, я не радуюсь процессу физического увядания, но я действительно нахожу интересным играть персонажей, у которых есть прошлое. И я прожил уже достаточно долго, чтобы обрести и своё. Потому что у него появилась такая возможность, какое счастье! О коллегах здорово, а вот здесь совершенно четко выявлена причина халтурных работ: Carrie пишет: Мне думается, что некоторые люди почти уговаривают себя удовольствоваться имеющимся результатом, и именно в этом случае мы и получаем в итоге посредственность. Они устают, им надоедает, и тогда они говорят — ладно, и так нормально. В общем, как Новый год встретишь, так его и проведешь, посему перспективы открываются приятные. Читая Ферта...
Den: Carrie - Дед Мороз, Санта-Клаус и Снегурочка в одном лице! Утром «под елкой» нашла подарок! Спасибо! Olja пишет:как Новый год встретишь, так его и проведешь, посему перспективы открываются приятные. Да, вдохновляет! Carrie пишет: журналист, это Брэд Балфур, "ветеран интервью", как его там характеризуют, Колина знает уже очень давно и беседует с ним далеко не первый разНо, все-таки, как ни хороши некоторые ведущие, для фертоманина они люди некомпетентные. Вопросы, как бы, демонстрируют осведомленность, прежние встречи с опрашиваемым дают им представление о человеке, но настоящего интереса и знания предмета не дождешься, ИМХО! Озадачивает кое что. Ведущий говорит:вы были очень серьезным молодым человеком и совершенно не казались настолько целеустремленным Серьезным, но не целеустремленным? Это как? А вы никогда не производили впечатления того, кто действительно хотел во всем этом участвовать, в смысле, делать карьеру, добиваться успеха и прочее Может, был настолько сдержан и скромен, несмотря на молодость, что не дал почувствовать, как для него важна эта карьера? Сказать такое человеку, который с 14 лет самостоятельно входил в профессию и совсем не с парадного входа? Да КФ сто раз в разных беседах говорил то же что и здесь: Эта профессия ненадежна. Она может больно ранить И, ранила, вероятно! Это ли не преданность профессии, не целеустремленность: Иногда я снимался в фильмах, которые сам никогда не пошел бы смотреть. Надеюсь, это позволит мне продержаться в профессии до тех пор, пока я смогу сыграть то, что действительно хотел бы сыграть Ведущий, в отличие от многих, знает, что человек не возник из ниоткуда в свои 50 лет, что и до ДБД кое-где снимался, но какое-то смутное чувство раздражения от таких вот формально-заинтересованных вопросов все равно возникает, ИМХО. Ну, да ладно, бог с ним! Интервью, все равно, из лучших. Наш - занимательный, мудрый, адекватно-скромный. Спасибо, Carrie! Поизвращался, чуть-чуть: Нет-нет, мы привыкли к коленопреклонению. И устал: Да я и не хотел бы сейчас один тянуть на себе весь фильм, честно говоря Carrie пишет: Кстати, в сегодняшней прессе этот выпуск передачи и выбор сюжетов уже назвали "похожим на самого актера — либеральным, прозорливым и с приятной толикой пряного соуса Вы заметили? Статья не только начинается комплиментом, но и заканчивается: says the finest diplomat the Foreign Office never had!
Rhina: Спасибо Carrie за оперативный перевод всех интервью и статей. Потрясающая работа. При сегодняшнем изобилии статей и интервью, кажется, что больше сказать уже нечего. Однако, все же я добавлю ссылки (на всякий случай). Интервью в Дубаи Interview on Dubai Статья Стефена Холдена за 30 декабря. Что новенького он мог написать?! The Prince and the Uncommon Commoner
Carrie: Den пишет: Утром «под елкой» нашла подарок! Спасибо! На здоровье! Я вот тоже утром, продрав глазья и засев с утренним кофэ за утреннюю прессу, обнаружила приятный подарок в виде небольшой статейки в сегодняшней "Гардиан". Чуть ниже тогда расскажу подробнее. Den пишет: Но, все-таки, как ни хороши некоторые ведущие, для фертоманина они люди некомпетентные. Вопросы, как бы, демонстрируют осведомленность, прежние встречи с опрашиваемым дают им представление о человеке, но настоящего интереса и знания предмета не дождешься, ИМХО! Ну да, но с этим я лично давно уже смирилась. Да и странно было бы ожидать от них такой же заинтересованности в предмете, какая отличает преданных поклонников творчества. Это для нас он самый-самый, а для них — всего лишь один из многих, а поскольку обо всех всё не упомнишь, то и интерес к нему по большей части чисто профессиональный, далеко не всегда совпадающий с личным. Вот знания предмета у берущих интервью вроде-как-профессионалов в 99% случаев хотелось бы видеть побольше, да, но это, опять-таки, следствие не такой глубокой заинтересованности, как у давних ценителей и гурманов. Кстати, этот Брэд Бэлфур там вначале пишет (я первый раз просмотрела этот момент), что дело было во время recent roundtable discussion (недавней беседы за круглым столом), так что вполне возможно, что не все приведенные далее вопросы задавал он сам, может, там были и какие-то другие журналюди. Den пишет: Серьезным, но не целеустремленным? Это как? Меня это тоже, признаться, поначалу несколько озадачило. "You were a very serious guy and never seemed that ambitious" (я не стала переводить "ambitious" как "амбициозный", потому что в русском языке это слово имеет несколько негативную коннотацию, тогда как в английском ее нет, у них это скорее положительное качество). Но потом я, как мне кажется, поняла, почему у него могло сложиться такое впечатление. Думается, провал "Вальмона" стал для Колина действительно серьезнейшим ударом (и по амбициям в том числе ) и "больно ранил", и в его интервью тех лет очень чувствовалась своеобразная защитная реакция, из серии "не очень-то и хотелось". Он часто говорил тогда, да и позже, что предпочитает держаться подальше от Голливуда, что никогда не хотел бы жить в Лос-Анджелесе и тусоваться среди звезд, что вся эта шумиха ему чужда и т.д. Скорее всего, он не особо-то и лукавил, но зато теперь, когда он оказался в самом эпицентре "голливудской тусовки", можно было ожидать, что кто-то припомнит ему его тогдашние слова. Вот и припомнили. И он правильно сделал, ИМХО, что отказался это комментировать. В конце концов, он имел полное право так считать тогда, как имеет полное право принимать свой успех сейчас. Den пишет: заметили? Статья не только начинается комплиментом, но и заканчивается: Заметили, а как же! Ну тут вообще сразу видно, что пишущая относится к категории "думающих женщин". Rhina пишет: Интервью в Дубаи О, спасибо что напомнила, marisha в свое время уже выкладывала этот ролик, кажется, в "Символизме", а я пообещала вкратце пересказать, о чем он говорит, но тогда времени не было, а потом забыла. Сейчас времени по-прежнему нет, но я себе пометочку сделала, как будет свободная минутка, переслушаю и отпишусь, т.к. там была парочка каких-то любопытных моментов, емнип. Rhina пишет: Что новенького он мог написать?! Да ничего новенького, и не нашел ничего умнее, чем подробно пересказать весь сюжет фильма. Хоть "мистера Фёрта" при этом нахваливает, и на том спасибо: "Мистер Фёрт изображает наглухо застегнутого аристократа, который в буквальном смысле корчится в своей шкуре, путем мастерского владения языком мимики и жестов, играя в основном глазами и линией рта. Даже когда его голос и выражение меняются с высокомерия до гнева, а с гнева до безнадежного отчаяния, Берти в исполнении мистера Фёрта стремится сохранить величественную и надменную манеру держаться." И, возвращаясь к разговору о статейке в сегодняшней Гардиан — автор, некто Джон Паттерсон, утверждает, что Колин, дескать, едва ли не единственный "оставшийся" на вершине успеха актер из своего поколения, поколения "эпохи реакционного шика", как он его называет. Утверждение, на мой взгляд, крайне спорное, но я лично вообще не очень люблю, когда одних начинают возвышать за счет других, поэтому выражения типа "Колин Ферт оставил своих актеров-сверстников лежать в пыли" мне не слишком приятны, тем более, что Колин в таких противопоставлениях вовсе не нуждается, ИМХО. Впрочем, в статье есть и утверждения, с которыми невозможно не согласиться (я перевела последние три абзаца, под которыми готова подписаться): Colin Firth has left his posh acting peers in the dust. Give him the Oscar for The King's Speech now The former poster-boy of the the Age of Reactionary Chic has survived being Mr Darcy to become Thinking Woman's Boy-Crumpet John Patterson The Guardian, Saturday 1 January 2011 Last man standing: Colin Firth Is Colin Firth the last man standing from his generation of actors? Of the rest of that generation, oh, what a culling there has been. The generation I'm talking about doesn't include the likes of Tim Roth and Gary Oldman, rougher sorts who came of age in the same period; I mean the public-school pin-up boys of the Age of Reactionary Chic, to borrow Peter York's indispensable phrase. What a time it was: the economy was in the toilet; the Falklands and the miners' strike were in the offing; and Mrs Thatcher was teaching a nation how to cry. In the British media and at the movies, there was a violent, neck-cricking throwback to a snootier, posher era we all thought had been snuffed out by the rise of the accented, bolshie, working-class provincials of the 1960s. Those regional actors had dominated the 60s while posh actors like the Brothers Fox and James Villiers were on hand to play – as needed, which wasn't often – an assortment of clueless nobs and braying toffs. By the onset of the 80s, when the peacock finery of the late Decade of Discontent had been traded in for City pinstripes and red braces, the Fox-Villiers prototype had gone viral, yobs were out, and the toffs were tearing up the joint. They stank up the neo-heritage movie scene from Firth's debut, Another Country, featuring fellow survivor Rupert Everett, to Chariots Of Fire and from Brideshead Revisited to the Merchant-Ivory rustling-taffeta school of posh-lit adaptation. They were the Living Dead of that hubristic era between "the British are coming!" (oh, behave!) and the ghastly go-go-Goldcrest fiasco towards the decade's end. And who's still famous today? Hugh Grant and Colin Firth. As for the others, well, try this Roll Call of The Lost: Anthony Andrews, Nigel Havers, Ben Cross, Julian Sands, Rupert Graves, James Wilby, Cary Elwes. Of the women's auxiliary, Emma Thompson and Helena Bonham Carter are still going strong, but what of Greta Scacchi, Diana Quick or Phoebe Nichols? Firth is the quiet man, forever showing up on time, doing the work seriously and well, and fine-tuning his patented knack for emotional withholding, making a long-denied crumb of outburst and feeling taste like a nine-course banquet (though apparently he's a chatterbox once they shout "cut!"). He is our most interior, and perhaps our most quintessentially English actor. There was a while there when Mr Darcy looked like he might do him in – there were in-jokes about it in his next five movies – but he took becoming a smouldering sex symbol, that most ridiculous of roles, in his late 30s in his stride. Firmly established now as the Thinking Woman's Boy-Crumpet, his turns in A Single Man and The King's Speech – a role tailor-made for his gifts – have made him primo Oscar bait. I say give him the damn statuette already. He's been a marvellous actor for 30 years now. It's his time. И кто из них до сих пор знаменит? Хью Грант и Колин Фёрт. Что до остальных — что ж, попробуем устроить эту перекличку потерявшихся: Энтони Энрюс, Найджел Хейверс, Бен Кросс, Джулиан Сэндз, Руперт Грейвз, Джеймс Уилби, Кэри Элвис. Если взять актрис, позиции Эммы Томпсон и Хелены Бонэм Картер до сих пор сильны, но что насчет Греты Скакки, Дайаны Квик или Фиби Николс? Фёрт — спокойный и скромный человек, который всегда приходит вовремя, к работе относится серьезно и делает ее хорошо, постоянно оттачивая свое патентованное искусство сдерживания эмоций, так что когда в результате крохотная крупица долго сдерживаемого чувства наконец прорывается, по вкусу ее можно приравнять к банкету из девяти блюд (хотя сразу же после крика «снято!» он готов болтать без умолку). Он наш самый духовный и, возможно, наш самый английский актер, заключающий в себе квинтэссенцию этого понятия. Был период, когда казалось, что мистер Дарси его все-таки прикончит — шутливые подколки на тему этой роли можно проследить в пяти его последующих картинах — но, очутившись под сорок лет в роли «сдержанно-тлеющего» секс-символа, в этой самой глупейшей из ролей, он легко это преодолел. И теперь, уже прочно утвердившись в роли «мальчика-лакомого кусочка для думающей женщины», он играет роли в «Одиноком мужчине» и в «Король говорит!» (роль, словно по заказу скроенная под его таланты), которые сделали его главным фаворитом Оскаровской гонки. И я хочу сказать — дайте ему уже наконец эту чертову статуэтку. Он был и остается изумительным актером в течение 30 лет. Пришло его время.
Den: Carrie пишет: И я хочу сказать — дайте ему уже наконец эту чертову статуэтку. Он был и остается изумительным актером в течение 30 лет. Пришло его время. Браво, Джон Паттерсон!
strela: Carrie спасибо за перевод! Чудное интервью, очень интересное. Не могу оторваться от чтения, как всегда! мне кажется, если интервьюер знал актера раньше и разговаривал с ним о его прошлых работах, то беседа получается более глубокой.
olja: Carrie Спасибо за очередной подарок! Carrie пишет: Вот и припомнили. И он правильно сделал, ИМХО, что отказался это комментировать. В конце концов, он имел полное право так считать тогда, как имеет полное право принимать свой успех сейчас. Именно, что имел. Да, публичному человеку нелегко в этом отношении. Ведь что, когда бы ни сказал, обязательно вытащат и притянут за уши к собственным измышлениям, вне зависимости от контекста и элементарного права человека говорить то, что он считает нужным в тот или иной момент. И как, действительно, хочется, чтобы интервью у КФ взял бы хоть раз не профессионал-по-верхам, не восторженная журналистка, не равнодушный профан, а настоящий ценитель, человек, который знает и любит его работы. Мечты, мечты. Есть у нас, кого делегировать, но вот как... Carrie пишет: И я хочу сказать — дайте ему уже наконец эту чертову статуэтку. Он был и остается изумительным актером в течение 30 лет. Пришло его время. Ох, хорошо все-таки сказано.... Был и остается!!!!
Carrie: olja пишет: Есть у нас, кого делегировать, но вот как... Да уж. Думаю, любую фертоманку со стажем легко можно делегировать. Мы свои вопросы Колину, помнится, еще лет пять назад сформулировали с соответствующей темке, а с тех он столько всего интересного сыграл, что новых вопросов накопилось уже на хорошую книгу интервью. Учитывая его словоохотливость, думаю, талмуд получился бы увесистый...
Галия: Carrie спасибо за перевод. Девочки, а не кажется ли Вам, что это "совершенно чудесное интервью" стоит поместить на главную страницу?
Carrie: Галия пишет: Девочки, а не кажется ли Вам, что это "совершенно чудесное интервью" стоит поместить на главную страницу? Ты имеешь в виду, на сайт?.. Отправим со временем; тут еще такой момент, что я не стала переводить всю статью целиком, за неимением времени и особой необходимости (там в энный раз повторялась та информация про "мистера Дарси" и фильм, которую мы читали уже не один десяток раз), и перевела только сам диалог с Колином. Если размещать на сайте, надо бы, наверное, и начало перевести (хотя, может, и необязательно, не знаю. Как посоветуете.) Сейчас, перед выходом фильма в британский прокат, у них в прессе идет целый вал статей и интервью, я не знаю, сумеем ли мы отследить все, что появляется в сети (и нужно ли). Вот только сегодня несколько публикаций вышло — две в Observer и одна в Mirror: Colin Firth: Stammer the Wrong Way and It's Comedic Colin Firth: Stammer the Wrong Way and It's Comedic The King's Speech, which opens on Friday and is tipped for Oscar honours, concerns the terrible struggle George VI had with his speech impediment when he came to the throne in 1936. Colin Firth, in a rare interview, and director Tom Hooper talk about the making of this deeply moving film. The Observer, Sunday 2 January 2011 On the face of it, an entire film devoted to the subject of a speech impediment sounds risky – even when one learns that the stammer is a royal one, belonging to King George VI. Yet The King's Speech has got off to a tremendous and triumphantly unjittery start. It has been feted in the US, crowned at the British Independent Film awards – as best British film (with honours for its actors and for David Seidler, who wrote the screenplay) – and has most recently won seven nominations for the Golden Globe awards. It now seems certain that Colin Firth will be an Oscar contender for his role as the King – a magnificent, subtle, affecting performance in which his pristine appearance is in contrast to the painful disarray of his speech. The film is about what it means to have – and not to have – a voice. Not a small thing, after all. The particular torment for George VI was that his voice had to do more than serve him. It had to speak for – and to – the nation as the second world war broke out. What made his role harder still was that he was a reluctant king, forced to the throne after Edward VIII ( Guy Pearce) abdicated to marry Wallis Simpson. George's wife – the Queen – is played, with coquettish hauteur, by Helena Bonham Carter. Tom Hooper (who made The Damned United and superb TV drama Longford) directs with nuanced restraint. The result is outstanding and unexpectedly moving. At the film's heart is the relationship between the King and Lionel Logue (Geoffrey Rush), a maverick Australian speech therapist. Their friendship (the screenplay drew on Logue's diaries) is unorthodox and indispensable. Friendship was also key to the making of the film. Hooper maintains that the friendship that developed between him and his leading men makes The King's Speech what it is. And it is true that when I meet Hooper and Colin Firth at a Soho hotel, their rapport is evident. They are animated talkers. Hooper himself points out the greatest irony: "Colin Firth is one of the best raconteurs and most engaging conversationalists I know… playing a man who cannot speak." How did you learn to stammer, Colin? Colin Firth: No one taught me. But I have had it explained – this is common to everyone who struggles with stammering: all you want is to get to the end of a sentence. To speak is your dream, content is often secondary. You'll order fish instead of beef at a restaurant because you can't get the "b" out. Tom would tell me how much stammering he wanted and where he wanted it, and whether he thought it was working and whether it was authentic. Tom Hooper: We bullied him. How did that work? TH: There are so many pitfalls – if you stammered the wrong way, it might be comedic and that would be a problem. If it was too painful, audiences would start to wish they were not in the cinema. If it was too severe, it would slow the film down. The stammering had never to misfire. The other risk was that we would run shy of it and, because of our fear about pacing, not commit to it enough. So the rhythm of the stammer was key. CF: Tom was like a conductor… TH: The original script had two conceits. One was that when the King makes his final speech, he is cured… stammer-free… Laurence Olivier. The other conceit was that he was stammer-free with his family. One of the first things I did was to listen to an actual speech and it was clear he was not stammer-free – he was using pauses to manage his problem. The reality, for most people with a disability, is about learning to manage… I didn't want to make a film about a miracle cure. And it is more moving having an ending that is truthful… TH: And yet the moment Colin and I decided the King was going to stammer – to some extent – on every line was a big decision. The risks were legion but the stakes needed to be high. The film's structure is slight. Our constant fear was that the climax would not be climactic enough. But here is something Colin doesn't understand. On the first day of shooting, I had an extraordinary experience. We had to set the level of the stammer. When I pushed Colin towards making his stammer more severe, I was profoundly moved. It was intensely dramatic and powerful. I knew we were not running the risks we had envisaged. We had looked at archive footage from the 1938 Glasgow Empire exhibition – a long clip with decent close-ups of the King. What was so moving is that you can see the King wants to do the right thing. There is hope in his eyes. There is nothing subversive about him. And he keeps hitting these silences in which he starts to drown, then pauses, recovers himself, goes again… and drowns again. I had tears in my eyes at the end of the five-minute, juddery clip. I thought: my God, if it can be this emotional and we can somehow catch the spirit of this, we are not going to have a problem. Was the King's stammer as calamitous as the film makes out? TH: I think so. We don't know what he was like in private. CF: And we don't have recordings of what he was like before he met Lionel Logue. But we do have accounts of his Wembley speech, which sound very painful. What was the most difficult thing about this role? CF: You can't know what it is like to be a member of the royal family. It is not the same as being an actor. You are born into it and that is everything you have known. I think you can only guess at that. So that was a tremendous mystery. Tom has been talking about all the things that could go wrong if you misjudged the stammer. But things could also go wrong if you misjudged the level of agony and pain. It was important to touch on things in this man's childhood that indicated he wasn't born with a silver spoon in his mouth, and yet we had to avoid it becoming a poor me or poor-little-rich-boy story. Self-pity would have killed us. Yet there is a little boy lost in your performance… CF: I drew that from images of him. I feel he had never quite been encouraged out of his childhood. He hadn't been given responsibility. He joined the navy and saw action, but health problems meant it was over quickly. He was never expected to be the King. Most people didn't have much faith in him to do anything. He stayed where he was… At 43, a series of immense shocks meant he had to grow into something else. The film seems to be about what it means to have a voice. Do you think you have a Colin Firth voice? CF: Everyone else would think so. But not you? CF: No, because the voice of the writer I am interpreting is always going to be different. It is terribly important to me… … To be different? CF: No – I am not looking for transformation. That is a banal pursuit. I want to try to make it authentic. It is not about this guy has a nasal voice… or is gruff… or has a funny accent. I am not looking for those things – that is trickery for me. What I am looking for is a way of inhabiting the writer's voice. Would you say the voice is the self in a way? CF: My sister is a voice therapist, and has written a thesis on voice and identity and how closely connected they are. I struggled with minor voice problems in my 20s. I developed an injury on a vocal cord. It produced a node and I had it chopped off. This impeded the way I spoke. It had a huge effect. I remember the therapist saying: "People don't appreciate how much distress can be caused by vocal limitations, particularly by someone who has got a big mouth." It can be hard to shut me up… I gather there was a "raconteur rule" in rehearsal? TH: There was. I imposed an anecdote limit on Geoffrey and Colin in rehearsal, of about two minutes. On the shoot, it was a strict 30 seconds. There was a controversy about the film's rating – originally 15 in the UK, which was reduced to 12A on appeal; but R in America. Was that imposed because of the scene in which the King swears copiously? CF: What infuriates me is that in America violence is judged in context, whereas language is not. So with language there is an arithmetic that says: one fuck is a PG 13, two fucks is an R. They don't say: one bullet through one head is a PG 13, two bullets through more than two heads is an R. TH: In our film, the F-word is used in a therapeutic context. It is an extremely funny scene. I defy anyone to carry any long-term trauma as a result of seeing it. Colin, you seldom give interviews… CF: You are right. I wondered if this was because journalists tend to typecast you and Darcy continues to be a burden? CF: No – what is interesting is that people want him to be. It is a myth people have been fascinated with from the moment I played the character. Darcy has never been a burden. They have manufactured it. They have said: "If he is so grumpy about Darcy, why would he go and do Bridget Jones?" Because I'm not! Yet as an actor written up as a pin-up, you must sometimes feel similar to a reluctant royal. Doesn't it make you feel an affinity with the King? CF: I am not dismissing the truth of what you are observing about my situation, but I don't find it easy to apply. I know the pin-up thing happened and I didn't find that helpful. But that has nothing to do with wanting to shake off Darcy. I pulled that role off. It was a hell of a stretch. I was bombarded with people telling me I wasn't right for Darcy, that I wasn't sexy enough… TH: Also, our film doesn't really deal much with the celebrity aspect of being a monarch. It is more about Colin being a stammerer than a royal. The fact that the therapist is Australian gives him special freedom. Tom, was your Australian background helpful? TH: This is the most personal film I have ever made. I have never felt so at home in a story. My mum is Australian. My father is English. He lost his father – a bomber navigator – in the war and was packed off to boarding school at five. It was the era of five-mile runs before 6am, cold baths in winter, outside loos with no doors, corporal punishment. My mother was open within the family about how this would affect his ability to parent and how we needed to unlock him. I went from having a father who was not very engaged to a father who now describes me as one of his ribs. I have my mother to thank for that. She is extraordinary. So this story was familiar to me – the cultural interchange between an Australian and an Englishman in London was something I knew about. How nerve-wracking is it to think about the film's future and the awards that it might win? TH: I'd like to have space to celebrate the awards we have won. I am proud of the audience award in Toronto. There were more than 400 movies at the festival – we were chosen by the festival-goers. And to win the British Independent Film award was thrilling. It is a trap to keep looking ahead. You can't control the future. Это довольно интересное интервью с Томом Хупером и Колином о работе над фильмом — только длинное очень, у меня сейчас нет просто возможности его переводить, если только кто-нибудь поможет — ну или потом, когда мы уже посмотрим сам фильм, можно будет к нему вернуться. Вторая статья в Observer посвящена съемкам самого фильма, так что я ее, наверное, в темку по TKS лучше положу. А статья в более желтой Mirror — опять интервью с Колином, есть очень много повторов того, что мы уже неоднократно читали и слышали, могу сейчас быстренько набросать перевод последней части, если сочтете нужным, потом переведу все и тоже отошлем на сайт, а нет, так оставим в таком виде. В принципе, уже по заголовку понятно, что ничего нового журналист придумать не смог: Colin Firth Says I'm Not Sex-Symbol Colin Firth says I'm no sex symbol By Adam Lee-Potter 2/01/2011 Striding from a lake in tight -breeches and a drenched white shirt, Colin Firth became an object of lust for women round the world. But 15 years on from that career-making role as Mr Darcy, he has tackled a very different part – and his toughest yet – as George VI, the cripplingly shy stammerer forced to became King. The Pride and Prejudice star is hotly tipped to win an Oscar for his performance in The King’s Speech, capturing how the Queen’s father battled to overcome his speech impediment. “The drama of it all was fascinating to me,” says Firth, 50. “At the beginning of the war, the King’s people needed to hear him, to be reassured by him. Hitler and Mussolini were such compelling -speakers. "For Bertie, as he was known to his family, it was like climbing a mountain every time he stood in front of a microphone. “While I didn’t try to mimic him, I wanted to capture the hesitations he had, the pauses he took. But the most -helpful source was our writer David Seidler, who has spent his life battling with a stammer. You wouldn’t know it to listen to him now. “He was born the year that George VI came to the throne and was -inspired. “He thought, ‘The King of England is -dealing with it and he is speaking and therefore there must be hope for me’. And David was -powerfully expressive about what it felt like to go through it. "He said it was like being -underwater, the panic sensation of drowning – it’s all you thought about.” He adds: “I think all of us can empathise. Haven’t we all experienced a fear of not saying the right thing and suddenly being unable to say anything? "All actors live in fear of forgetting their lines. When it happens to you – when you go dry on stage – it is the worst feeling in the world.” Certainly, Firth says he came to admire the -wartime king, who died in 1952, aged 56. “I didn’t know before about his extraordinary sense of humour,” he says. “He had a sly wit that he would reveal in private. In public, he had to be so stoic, so rigid but when he let his guard down with those closest to him, there was a warmth to him. “As his father says off-screen in the film, Bertie was so brave. He didn’t realise it, how he faced his fears head on when he had to. "He was not groomed to be king but when his brother abdicated he took it all on and never looked back. “And I was astonished at what he endured as a boy... a nanny who so loved his older brother and loathed him that it was tantamount to abuse, -being forced to use his right rather than his left hand, and his father’s total indifference to him.” George famously took the throne when his brother, Edward VIII, renounced the title to marry Mrs Simpson, a divorced American. Firth believes the couple led a mostly “empty and -shallow” life, but hopes today’s Royals will see the film. “I hope the Queen is pleased if she does see it. I do know that Prince Charles is curious to see the film. His private secretaries were shown it and I think their reaction was quite positive.” The King’s Speech, which also stars Geoffrey Rush and Helena Bonham Carter, won five awards at the Moët British Independent Film Awards, including Best Actor for Firth, and looks set to do as well at the Golden Globes and Oscars. But Firth says modestly: “I think that the Oscars and other awards can make people aware of a small film like this one. I am very proud of it and would like as many people as possible to see it. It is certainly nice to hear such a positive response. After all, I have had enough negative reviews over the years.” That said, Firth has had a meteoric rise since winning hearts with his moody gaze and chiselled cheekbones in the 1995 TV series Pride and Prejudice. He has appeared in a string of hits, -including Bridget Jones’s Diary, Love Actually and Mamma Mia!. But the actor says his family has kept him on the straight and narrow – even mocking his sex symbol image. Firth, who has a 20-year-old son, Will, from a previous relationship with actress Meg Tilly, settled down with Italian film producer Livia Giuggioli 13 years ago. They have two sons, Luca, nine, and Mateo, seven. “I think she finds the whole sex symbol thing rather amusing,” he says. “She knows me as the man who doesn’t pick up his socks, can be unshaven and all of that. “But without question, Pride and Prejudice was a high point for me. I am still surprised that I got the role of Mr Darcy, as I was 35 when we made it. "When it was shown in England, I was in Italy, having just met the woman who’d become my wife. "Her family was surprised this very repressed Jane Austen character would be considered sexy.” Firth and Livia met on a film set. He says: “She was working on a film I was in, in South America. I remember seeing her through this crowd of people and just knowing I had to get to her. She really had no idea who I was which was actually a nice way to start to get know each other.” In Love Actually, he played a man who falls for his Portuguese cleaner and has to learn her language – just as it has happened in real life. “I struggle with Italian but the children are perfectly -fluent, so they think my attempts to speak it are highly funny. He adds: “I do lead a very boring life but family is the secret. But I’m not romanticising about my -family as this wonderful, serene, grounded environment. In fact it’s mayhem. “It doesn’t matter how people are -reacting to you anywhere else, if you’ve got small children it’s up to you to deal with it and, you know, they are the divas. You can’t say to them, ‘You better behave yourself or I’m going to call my agent’.” Although he is clearly enjoying the success of The King’s Speech, Firth is realistic about the perils of showbiz. Nothing, he says, lasts forever. “I am not taking anything for granted. I think if you wish -something like this away, all this attention and all these events – -dressing up and being around -beautiful and elegant people – it’ll be gone soon enough. “It’s not -guaranteed for life and I think both Livia and I are pretty good at just enjoying it while it lasts. “The downs will be back. There’s absolutely no other possibility. “You have to really, really enjoy the -moment. I’ve had a couple of meaty roles in a row and I -certainly do not take that for granted. “I don’t know if it’s going to come round again any time soon so it is a wonderful -moment.” But if the Oscar predictions are right, there could be many more of those wonderful moments to come... Фёрт скромно говорит: “Я считаю, что благодаря Оскарам и другим наградам люди смогут узнать о таком малобюджетном фильме, как этот. Я им очень горжусь, и мне хотелось бы, чтобы его увидело как можно больше людей. И, безусловно, очень приятно слышать такие позитивные отклики. В конце концов, в течение лет я получил достаточно негативных отзывов о моей работе." [тут журналист опять поет "старую песТню о главном", т.е. о мистере Дарси, в 1995-м покорившем сердца миллионов своим "угрюмым взглядом и точеными скулами" , и последовавшей за этим чередой ромкомов. Затем, как водится, переходит к "семейному положению". — С. ] “Мне кажется, она [Ливия] находит все эти разговоры о секс-символе довольно забавными, — говорит Фёрт. — Для неё я — тот мужчина, который разбрасывает свои носки, может днями ходить небритым и всякое такое. [понимал бы чего про небритость, тоже мне...— C. ] Но это не подлежит сомнению — ГиП был для меня наивысшей точкой. Меня до сих пор удивляет, что мне предложили роль Дарси, ведь мне было уже 35, когда мы его снимали. А когда его первый раз показали в Англии, я был в Италии, только что встретив женщину, которая затем стала моей женой. Ее семья была очень удивлена, что этот весьма сдержанный персонаж Остен может считаться сексуальным". Фёрт и Ливия познакомились на съемках фильма. Он рассказывает: "Она работала в съемочной группе того фильма, в котором я снимался, в Южной Америке. Я помню, как увидел ее через толпу народа [суфлирует: на ступеньках старинной испанской церкви, Колин! Забыл уточнить! — С.] и сразу же понял, что должен до нее добраться. Она совершенно не имела понятия о том, кто я, что, на самом деле, было очень хорошо для того, чтобы начать узнавать друг друга". В фильме "Реальная любовь" он сыграл человека, который влюбляется в свою португальскую домработницу и ради нее учит ее язык — так же, как это случилось с ним и в реальной жизни. [надеюсь, журналист не хотел этим сказать, что Ливия — португальская домработница. — С.] "Я кое-как говорю по-итальянски, но мои дети владеют языком в совершенстве, так что мои попытки говорить на этом языке они находят необычайно забавными." Он добавляет: "Я действительно веду очень скучную жизнь, но семья — это секрет. [Видимо, имеет в виду, что не намерен особо распространяться о подробностях своей семейной жизни в прессе. — С.] Я не романтизирую свою семью в том смысле, что это такое чудесное, спокойное и основательное окружение. На самом деле это хаос. И неважно, как люди реагируют на вас в других местах, если у вас маленькие дети, только вам приходится с ними управляться и, понимаете, в семье как раз они — "дивы". Вы не можете им сказать: "А ну-ка, лучше ведите себя хорошо, не то я сейчас позвоню своему агенту". И хотя он явно радуется успеху своего фильма, Фёрт реалистично смотрит на опасности шоубиза. Ничего, говорит он, не длится вечно. "Я ничего не принимаю как должное. Мне кажется, если порой и хочется быть от этого подальше — от всего этого внимания и всех этих мероприятий, от необходимости наряжаться и вращаться в кругу красивых и элегантных людей — помогает осознание того, что всё это и так очень скоро закончится. Пожизненно это внимание не гарантировано, и думаю, и Ливия, и я — мы прекрасно отдаем себе отчет в том, что надо просто радоваться этому и получать от этого удовольствие, пока всё это длится. А провалы и черные полосы еще вернутся. Просто никакой другой альтернативы этому быть не может. И поэтому сейчас нужно просто целиком и полностью наслаждаться вот этим моментом. Мне достались две "вкусные" роли подряд, и я, разумеется, далек от того, чтобы принимать это как должное. Я не знаю, повезет ли мне так же еще раз в обозримом будущем, так что сейчас просто выпал такой замечательный момент."
olja: Carrie пишет: я не знаю, сумеем ли мы отследить все, что появляется в сети (и нужно ли). Это ж невозможно, поток! Сливки хоть поснимать. Carrie пишет: В принципе, уже по заголовку понятно, что ничего нового журналист придумать не смог: Но КФ все равно блистает, особенно в последней части, где говорит о том, что все проходит, и стоит пользоваться моментом. Carrie пишет: понимал бы чего про небритость, тоже мне.. Угу, видел бы он себя со стороны женскими глазами... Carrie пишет: Это довольно интересное интервью с Томом Хупером и Колином о работе над фильмом Интервью утащила, начну потихоньку.
полная версия страницы