Форум » Кинолента Колина Ферта. ХХI век » A Christmas Carol » Ответить
A Christmas Carol
Romi: [more]Рождественский гимн (2009) Трогательная история о том, как к ужасно жадному и эгоистичному богачу Скруджу в праздничную ночь являются призраки прошлого, настоящего и будущего Рождества и пытаются объяснить ему, что в его жизни не так. Релиз 06.11.2009 (Buena Vista Pictures США) Страничка на imdb Режиссер Роберт Земекис В ролях Джим Кэрри, Гэри Олдман, Колин Ферт, Робин Райт-Пенн, Кэри Элвес, Боб Хоскинс Сценарий Чарльз Диккенс, Роберт Земекис Композитор Алан Сильвестри Продюсер Джэк Рейпк, Стив Старки, Роберт Земекис[/more]
гор: Алёна , дико завидую! У меня не получится сейчас съездить, увы. Но я в Кинопоиске наткнулась было - дама ездила из Питера в Финляндию - посмотреть фильм. Именно потому, что там не дублируют и еще - аппаратура и эффект там еще много круче, чем у нас. Ну, чтоб нас-вас не огорчать, я не стала писать об этом.
marishka1973: Интервью Натальи Хиггинсон, не свежее, конечно, но тут Колин говорит больше даже не о фильме, а о работе актера в условиях компьютерной анимации: первая часть Колин Фёрт, обещанное интервью. 26.11.2009 Колин Фёрт, как и положено англичанину, элегантен даже в самом простом свитере и джинсах. Несмотря на то, что по его собственным словам, он слишком стар для того, чтобы быть секс-символом и вряд ли бы пользовался успехом у женщин не будь он актером, я все же нахожу его исключительно привлекательным. Правда, он уже не очень похож на того Мистера Дарси из »Гордости и Предубеждения» — красивого и гордого. Его, тогда темная, кудрявая шевелюра, со временем полиняла и поредела, но завитки ещё есть, хоть и не такие как у Мистера Дарси. Но на мой, предвзятый взгляд — он красив везде. Впрочем, если говорить о »Рождественской Истории», то там, конечно, Колин Фёрт мало похож на себя. Наверное, так и было задумано. Но тем не менее… Во время беседы я обратила внимание на его руки — очень женственные. Тонкие пальцы с аккуратными ногтями. Маленькая ладонь. Хотя сам он далеко не маленький мужчина, довольно высок, с хорошим разворотом плеч. Немножко странный диссонанс. Я почему-то замечаю то, на что никто не обращает внимания. После интервью я спросила дам-коллег, заметили ли они какие у Колина маленькие руки (hands), никто не заметил. Итак, интервью. Напомню, что это был круглый стол, и там присутствовали те две дамы, которые задавали странные, на мой взгляд, вопросы. Особенно Нина с её атакующим стилем и очень длинными формулировками. Мои вопросы я для вас выделю отдельно. Какой эффект на актерское тщеславие имеет компьютерная анимация, которую создает Роберт Земекис? Никакого эффекта не имеет. Это ведь не ты! Никакого отношения к актерскому тщеславию это не имеет. Это работа художника, режиссера, и я — только один из его инструментов. Сам по себе процесс работы в таком фильме очень интересен. К моему удивлению, он имеет своего рода эффект освобождения. То есть я хочу сказать, что для многих людей новые технологии в кино все ещё мало знакомы, поэтому есть устойчивое предположение, что все происходящее — дело техники, и актеры просто потеряются в этом. Я часто слышу подобные рассуждения: «Это все снимается с голубым экраном, скучный и однообразный процесс работы для актера, где все только в его воображении, и вместо динозавра ты сражаешься с шестом, где крестик вместо головы…." На самом же деле вся оказывается совсем не так. Боб и продюсеры не пожалели времени, объясняя мне процесс, и это было, собственно, одной из причин, по которым я согласился работать в этой картине: прочувствовать и понять эту новую технику фиксирования того, что мы делаем в нашей профессии. Н.Х. А какие были другие причины? Конечно же, Боб Земекис и замечательный каст. Джим Керри, Гари Олдмен. Кто же в здравом уме откажется? Но, основной причиной было желание попробовать себя в кино нового века. (с улыбкой) Следующему вопросу прешествовало длинное объяснение, которое я не стала переводить, так как оно состояло в попытке сказать, что все герои кроме Скруджа были скучными. Однако, Колин был очень терпелив и даже улыбался, настоящий джентельмен. Но герои у Земекиса, кроме Джима Керри, конечно, получились какие-то немного плоские, разве это вас не огорчило? Я понимаю, что ты хочешь сказать, и мне трудно судить о фильме в целом и моей работе в частности, так как я не видел полностью фильма. То, что я видел в Каннах, совсем небольшой отрывок, впечатлил меня. Тут все совсем не так как на съемках обычного двумерного фильма. С момента, когда мы начинаем снимать сцену, мы работаем без перерыва до её окончания. То есть в этом отношении для актера это — вовлечение в безостановочный процесс, если говорить о движении камеры, следующей за нами. Когда камера на одном месте, она снимает одномерное изображение, оно плоское. Потом камеру разворачивают, для того чтобы снять тебя же, но уже с другой стороны. И ты повторяешь все снова и снова, а потом ты ждешь пока камера будет установлена в другое положение. Получается, что в процессе исполнения ты постоянно прерываешься и большую часть времени наблюдаешь за группой электриков и помощников оператора, которые возятся с установлением аппаратуры. Ничего менее естественного просто нельзя придумать. Там нет непосредственности на самом деле, ты должен сам её воспроизвести, эту естественность (жизни героя, надо полагать - Н.Х). Сколько раз приходится повторяться в процессе съемки? Обычного фильма? Это зависит от того, сколько времени у режиссера отведено на съмочный период. Если это шесть месяцев, то ты можешь повторять сколько душе угодно, а если три месяца, то тут стараемся обойтись без лишних повторов. Можно, я все-таки вернусь ещё раз к технической стороне нового вида съемки. Просто я думаю, что при этом теряется некое волшебство живого человеческого исполнения, когда уделяется так много внимания техническим новинкам, как это случилось с Люкасом и его последними фильмами из серии Звездных войн. Разумеется, я не могу не согласиться, что живое, как ты отметила, исполнение имеет свои плюсы. Но для меня этот новый опыт был довольно раскрепощающим, именно в смысле исполнения. Я мог уделять внимание только сцене и моим партнерам, а не ждать, когда переставят камеру и свет, чтобы снять тоже самое, но с другой стороны. Кроме того, хочу заметить, что я лично видел «Рождественскую историю» в самых разных исполнениях, начиная от школьного спектакля и кончая театром кукол и мюзиклом. Каждое время, по-моему, требует своего осмысления старой и хорошо известной истории. Для того, чтобы новым поколениям донести её суть, наверное, надо использовать новые методы. И тот, что использует Боб в своих картинах, мне кажется очень привлекателен для молодых людей нашего времени, у которых ум развивается уже с учетом всех современных достижений техники. Сама история настолько волшебна по существу, что и передать её было бы замечательно таким волшебным способом, который использует Боб (Земекис). Путешествие во времени, призраки… все это преподносится в фильме Земекиса просто фантастично, так, как невозможно было бы показать в любое другое время. И взять хотя бы тот факт, что Скрудж предстает перед нами и в детском возрасте, и юношей и зрелым мужчиной, а потом стариком — все это сделать в одном фильме, используя внешность только одного актера — это очень сильная технология, я считаю, в противовес даже самому совершенному гриму и использованию других актеров Н. Х. Но эти технологии не могут не влиять на профессию актера как таковую, у вас нет костюма, который помогает войти в образ, обстановки, которая помогает… какими вы видите эти перемены? Эта технология в основе своей полагается на актера больше, чем на что бы то ни было. Я думаю, именно на это Боб (Земекис) и пытается поставить акцент. То есть, как бы совершенны технологии фиксирования движения ни были, тебе все равно нужно движение, чтобы его зафиксировать, или в фиксировании актерской мимики, исполнения роли всем своим телом — для этого нужна та мимика и исполнение. Нужен актер, который создает героя своим телом, своим существом, и именно это фиксируется, чтобы потом стать основой для анимационного персонажа.
marishka1973: вторая часть интервью Заключительная часть интервью с Колином Фертом. 01.12.2009 Вы когда-нибудь пробовали себя в подобном фильме? Нет, это мой первый опыт. Если ты однажды это сделаешь, то непременно захочешь повторить тот опыт снова только ради актёрской игры. Дело в том, что тут тебя никто не останавливает, чтобы установить аппаратуру, как я упомянул раньше. Твои датчики прочитываются камерами со всех сторон. Я могу встать позади тебя, я могу встать впереди тебя и тем не менее не буду никого закрывать от камеры, потому что при этом процессе нет определенной точки, с которой снимается сцена. Я не очень хорошо разбираюсь в технической стороне, но ты покрыт сенсорами — точками, и все камеры вокруг считывают именно их. Все это собирается в базу данных, где есть, как они говорят, виртуальная кукла, которая оживляется движениями актёра. И они (создатели фильма — Н.Х.) проводят огромную подготовительную работу, чтобы создать это… (подыскивает подходящее слово — Н.Х.) подобие, как бы точнее назвать этого пятнистого чудика… Им требуется твоё мельчайшее движение, чтобы он выглядел как человек. Так может быть можно создать некую базу данных разных движений разных актеров и потом использовать её везде? Я не думаю, что это даст положительный результат. Создать такую базу данных, конечно, можно. Но вряд ли режиссёр удовлетворится этим. Если зрители хотят какого-то актёра с его уникальной игрой, для этого нужен именно этот актёр. Невозможно записать все движения. Мы редко повторяемся. Н. Х. Насколько эта экранизация близка к собственно книге Диккенса по вашему мнению? Довольно близка. Это — одна из моих самых любимых историй. Трудно представить себе иное произведение викторианской эпохи, которое знали бы практически все, если говорить о христианском мире (смеется). То есть я говорю везде, имея в виду — от Англии до Америки и Канады. Итальянцы, правда, кажется, не знают её. Я не знаю, откуда вы все, и знают ли её в ваших странах. Н.Х. В России точно знают. Я помню такую книжку из детства. Она была переведена в числе других историй Диккенса. Замечательно. Видите ли, у Диккенса не только эта история, но и почти все его произведения имеют такой интересный момент… Даже во время его жизни он обвинялся в том, что все его герои очень стилизованы, все иллюстрации, которыми снабжались книги Диккенса, были очень стилизованы. Я видел оригинальные иллюстрации к «Рождественской истории», которые сам Диккенс одобрил для публикации, и я скажу вам, что наш фильм максимально приближен именно к этим работам. Н. Х. Они выглядят даже как-то карикатурно… Насколько я помню, все предыдущие фильмы и постановки этой истории очень жизнерадостны и даже легки, но здесь в какие-то моменты просто становилось страшно… Да, верно, но ведь именно так Диккенс и описывает своих героев, хотя справедливости ради надо отметить, что в его историях всегда есть душа. Всегда есть персонаж, согревающий остальных, как Тайни Тим в «Рождественской истории», или Оливер в «Оливер Твист», Дэвид Копперфильд… детство в Викторианской Англии было страшным. И все эти истории Диккенса давали тем детям какую-то надежду, показывали выход, какой-то триумф даже, они оказываются спасенными в этих историях. Тайни Тим будет в порядке, Копперфильм поднимается над своими страхами, Оливер Твист поднимается над всем этим. Это истории успеха… А с другой стороны, если подумать, то практически все истории для детей были довольно страшными. Вспомнить тех же братьев Гримм или Андерсена, это все жуть какая-то. Но я думаю, что спасение героев в итоге детям как раз очень нравится и привлекает к этим сказкам. Для меня сила «Рождественской истории», например, не столько в этих жутких привидениях, но в счастливом конце, который всегда вызывает слезы на глазах. А вы можете себя назвать человеком, отдающим дань празднику Рождества? Наверное, могу, в большей степени сейчас, потому что у меня есть дети. Правда, старшему уже 19, далеко не малыш, но тем не менее. Когда я сам был маленьким, я очень любил Рождество. Это было кошмарной новостью, когда я узнал, что Санта Клаус переоценен в коммерческий символ (смеется). Я думаю, что это время может быть достаточно сложным, если ты одинок. Но когда у тебя есть близкие люди — это обычно очень приятное время. Никогда не забуду пьесу «Harry’s Christmas» Стивена Беркова. Это был спектакль одного актера. Парень просто пытается сделать его Рождество не таким одиноким, и он спорит с сам с собой. Он пытается кому-то позвонить, но никто не может с ним разговаривать, все заняты. Очень сильная пьеса. Н.Х. У вас есть любимый рождественский фильм? Не знаю, правда.на самом деле… я думаю это должен бы быть этот (»Рождественская история» — Н.Х.). Мне нравятся и старые экранизации этой истории. Я видел первый мюзикл с Албертом Финни, пожалуй, это была самая первая версия, которую я видел. И тот момент, когда дверная ручка превратилась в лицо, напугал меня до смерти, но я влюбился в фильм и полюбил историю. Так что это — моя самая любимая рождественская история. Везде показывают, что мы в Англии выросли на песнях Санты, которые, кстати, никогда не были моими любимыми, в то время, когда я рос, но сейчас в них есть какая-то ностальгическая нотка. Есть из всех этих версий у вас самая любимая? Любимой, пожалуй, нет. Я помню, что мне очень понравился мультфильм, кажется, в семидесятых годах… Я видел и кукольное представление. Если честно сказать, то все они мне очень нравятся, возможно, потому что мне нравится сама история. Не смогу выбрать фаворита. Не могли бы вспомнить и поделиться с нами какой-нибудь забавной историей со съемок? Хм, довольно сложно выделить что-то одно. Все это выглядело очень странно. Во-первых, ты одет весьма необычно. Во-вторых, язык, принятый на площадке, которая, кстати, называется не «площадка» (set), а «ёмкость» (volume). Ты заходишь на площадку с белым полом, где клейкой лентой поменчен квадрат, и где твои датчики читаются камерами, поэтому его называют «ёмкость» (volume) . Он разграничивается лентой от другого места, которое называется «загон» (corral), если ты в этом «загоне», то твои датчики не будут «прочитаны», так что надо держаться в «ёмкости». Видишь, люди делают порой странные вещи (вздыхает). Мы были одеты почти как астронавты, в таких облегающих тело костюмах из лайкры (правда он употребил слово spandex, но я не нашла его в словарях), очень, скажу я вам, поразительно не льстящий твоему самолюбию материал (смеётся) , он оттопыривается там, где ты не хочешь выпуклостей, и не желает показывать выпуклости, где надо (смех). Он (костюм — Н.Х.) покрыт точками (датчиками), а на головах у нас были шлемы, почти такие же, как у велосипедистов, но с четыря штуками, которые выглядят как микрофоны, но на самом деле миниатюрные камеры, что записывают дополнительное фиксирование движений твоего лица, всех морщин, пор и так далее. И, как я уже сказал, ты в общем-то достаточно свободен в своих движениях, если тебе нужен какой-то реквизит для работы, то тебе его дадут. Если тебе нужен некий предмет, то он будет сделан из такой мягкой массы, чтобы уменьшить его плотность. Если тебе нужно кресло, оно будет из этой же массы, тебе поставят «скелет» двери с ручкой. Если ты хочешь сунуть руки в карманы, то тебе дадут такую прозрачную штуку с карманами, куда ты можешь сунуть руки. То есть, физически ты можешь делать все те вещи, которые ты делаешь в обычной ситуации, и после этого ты свободен в движении по «ёмкости». Ты ходишь по ней и воображаешь себя в нужной обстановке, как это делается и на обычной площадке и на сцене в театре. Джим и я в какой-то момент были достаточно близко другу от друга, лицо к лицу и умудрились зацепиться теми камерами, и Джим таким своим неподражаемым тоном сказал: «Ты влюблен…." Это была целая история, разделить сцепившиеся камеры. Входя внутрь «ёмкости» и выходя из нее, ты должен посетить специальную комнату, полную разной аппаратуры, где все твои датчики активируют и дезактивируют. Тебе говорят: «Встань на красную отметку." Один из ассистентов начинает командовать тебе: „Приподними левую ногу, согнув колене, так, спасибо, теперь правую ногу и колено, так, спасибо, теперь левую руку от локтя, правую, протяни ладонь, нахмурься…“ и так далее. Насколько я понимаю, все это имеет какое-то отношение к ориентации датчиков и камер. Они называли это „ориентацией датчиков“ и говорили нам, что камеры узнают тебя, когда ты войдешь в „ёмкость“. Если тебе нужно в туалет, значит ты должен „разориентироваться“, то есть вернуться в комнату с красной отметкой и пройти все в обратном порядке. И все это на полный мочевой пузырь, что может оказаться серьёзной проблемой. А потом ты отправляешься в туалет и должен найти „общий язык“ с твоим костюмом из лайкры. А на обратном пути тебя встречает парень и говорит: „Привет, меня зовут Род, и я должен проверить твои датчики." Он проверяет все ли точки находятся там, где они должны быть. И после этого ты отправляешься снова в комнату для ориентирования их по новой. Не исключено, что в течение всего этого процесса тебе опять нужно в туалет. Но несмотря на все эти неудобства, я могу сказать, что предоставленная актеру свобода играть сцену ни с чем не сравнима. Вы входите в образ таким же образом как и во время обычной съёмки? Да, конечно. Почему нет. Видишь ли, у меня такая маленькая роль в этом фильме. Правда. Если посчитать все вместе, то я, наверное, потратил всего два часа в целом на всю роль. Это объясняет как всё конденсировано. Как только ты проделал все эти замысловатые трюки, и ты на площадке, то уже играешь без ограничений. И нельзя сделать никакой ошибки, так что ты должен быть готов к этому моменту, ты должен быть в образе. Все это мы проделывали во время репетиций. И у меня были довольно большие монологи. В нормальном фильме, если ты сделал крошечную ошибку, ты должен остановить камеру и вернуться обратно к началу, потому что режиссёр все равно тебя остановит. Ты не можешь проделать то же самое в этой технике съемки. Ему (Земекису — Н.Х.) нужно все это целиком. Я знаю, что он будет монтировать после. Но сцена должна быть безупречна. То есть ты на самом деле должен отлично знать свою роль, чтобы сделать это. Я знал с самого начала, что должен быть абсолютно готов к этому. Я предполагал, что на площадке буду под давлением необходимости сделать все правильно. Поэтому я сначала изучил процесс, понял эту технологию, чтобы быть готовым и не иметь никаких сомнений в том, что справлюсь. Я думаю, что актёр должен быть очень хорошо подготовлен, если он планирует работать в таких условиях. Если бы у вас была возможность путешествия во времени, куда бы вы решили отправиться? (с гримасой) Не знаю, правда, не знаю, я не большой любитель путешествовать во времени (смех) . Если подумать, то Рождество, когда тебе шесть лет, наверное, самое волшебное время. Я был достаточно юн и верил в волшебство Рождества, и достаточно большим, чтобы осознавать это. Вот это время я бы ещё раз навестил. Н.Х. Я обещала спросить читателей будете ли вы когда-нибудь ещё играть в мюзикле и петь? Они хотят, чтобы я это сделал? (смех) Я не знаю (смеётся), я думаю, что должно пройти межнациональное голосование, и если будет достаточно голосов „за“, тогда я буду искать новые возможности петь, но не раньше. На этом мы распрощались. Колин пожал руку каждому из нас и пожелал счастливого Дня Благодарения и Рождества, если мы не увидимся раньше. Я так думаю, что не увидимся. Джанкета к “Одинокому мужчине» уже, наверное, не будет. Остальные фильмы 2009 года в большинстве своём английские, а единственный американский «Главная улица» вообще непонятно, когда выходит и кем прокатывается.
полная версия страницы